Вечно юный Сюй Бэйхун

Сюй Бэйхун — отличный портретист. Еще в начале осмотра Ляо Цзинвэнь обратила мое внимание на работу 1942 года, выполненную в традициях национального портрета, «Конфуций беседует с учениками». Но это был не совсем обычный Конфуций, не холодный, канонизированный, как это принято в классической китайской живописи, портрет, состоящий из обязательных символов, строго регламентирующих позу, одежду, даже поворот головы. «Учитель» Конфуций предстает перед зрителем вполне реальным, земным и добрым человеком. Под стать ему и внимательно слушающие его ученики. В жанре портрета Сюй Бэйхуну удается сочетать особенности китайской национальной и классической живописи.

Особое внимание вызывает полотно «Парный портрет беседующих Лу Синя и Цюй Цюбо». Эта картина осталась незаконченной. Она так и стоит на мольберте в воссозданной в музее рабочей комнате художника. Здесь ничего лишнего: мольберт, краски, палитра. Тут же тушь и кисти. В углу небольшой бюст Льва Толстого (роман великого русского писателя «Война и мир» художник постоянно перечитывал). На стене портрет Кукрыниксов, на рабочем столе альбомы с произведениями его любимых художников. Я вижу книги об И. Е. Репине, В. И. Сурикове, альбомы французских художников. Многочисленные фотографии, рассказывающие о зарубежных поездках Сюй Бэйхуна. В 1933 году художник предпринял большое путешествие за границу с выставкой старого и нового китайского искусства: Милан, Берлин, Париж, Брюссель, затем, в 1934 году, Москва и Ленинград.

Картины современной живописи Китая, которые привез в Москву Сюй Бэйхун, были показаны в Москве в помещении Исторического музея 1 мая 1934 года. Выставка имела необыкновенный успех. Этому способствовал и тот факт, что во время работы выставки Сюй Бэйхун выступал с лекциями перед художниками, студентами художественных учебных заведений, интеллигенцией, в рабочих аудиториях.

В Москве у Бэйхуна состоялись творческие встречи с известными советскими художниками М. В. Нестеровым, А. И. Кравченко, А. А. Рыловым и другими; завязалась тесная дружба с А. М. Герасимовым, П. В. Кузнецовым, Кукрыниксами, многими молодыми живописцами.

Ляо Цзинвэнь говорит, что она переписывается и поддерживает дружеские связи со многими советскими художниками.

В одном из залов музея на высоких постаментах выставлены две посмертные маски — В. И. Ленина и Льва Толстого, которые были выполнены советским скульптором С. Д. Меркуровым и подарены им художнику.

Ляо Цзинвэнь с гордостью демонстрирует их нам. Изготовленные из гипса, эти хрупкие реликвии бережно хранились Сюй Бэйхуном. Больших усилий потребовалось Ляо Цзинвэнь, чтобы сберечь эти драгоценные маски.

Из Москвы Сюй Бэйхун приехал в Ленинград, где в Эрмитаже была размещена экспозиция его картин. Наряду с ними демонстрировались произведения старого китайского искусства, хранящиеся в фондах Эрмитажа: бронза, керамика, фарфор, резьба по дереву, изделия из лака. Так же, как и в Москве, выставка вызвала огромный интерес. Это был праздник китайского искусства.

Передо мной пожелтевший номер китайской газеты со статьей Сюй Бэйхуна, где он пишет: «После открытия выставки наплыв зрителей был такой, какого еще нигде не было. Обратило на себя внимание и то, что помимо интеллигенции, из которой в других странах в основном состояла публика, здесь, в Советском Союзе, выставку посещало много рабочих и крестьян. Некоторые побывали на выставке по пять-шесть раз. Они подолгу стояли перед картинами, тщательно разглядывали и оценивали их, вникали в детали и, если я оказывался поблизости, засыпали меня вопросами.

Советские зрители питают к искусству такой глубокий интерес, какой можно встретить разве что среди искусствоведов. По их мнению, наша выставка стала самой большой и интересной экспозицией зарубежного искусства, с которой они познакомились в последнее время».

Тронутый огромным и неподдельным интересом к китайскому искусству, перед отъездом на родину художник передал часть своих картин нашей стране, и сегодня их можно увидеть в Эрмитаже, Государственном музее искусств народов Востока и в других музеях.

По возвращении из Советского Союза Сюй Бэйхун прилагает немало усилий, чтобы познакомить китайскую общественность с русскими и советскими художниками. Впервые в Китае из репродукций, привезенных Сюй Бэйхуном, была организована выставка, где демонстрировались «Бурлаки на Волге», «Не ждали» И. Е. Репина, «Утро стрелецкой казни» В. И. Сурикова и другие шедевры русской живописи, а в Шанхае и Нанкине состоялись выставки произведений советской графики.

Посетителей выставки встречали слова, написанные Сюй Бэйхуном: «Искусство отражает жизнь народа, выражает его думы. Взаимопонимание и чувства дружбы между народами разных стран мира должны начинаться с культурного обмена».

Директор Центральной Академии художеств, председатель Союза китайских художников Сюй Бэйхун был крупным общественным деятелем Китая, активным участником Движения сторонников мира, подлинным интернационалистом, патриотом своей страны. Он умер в 1953 году, а спустя 10 с лишним лет в период «культурной революции» он был объявлен «буржуазным авторитетом», а его произведения «ненужным хламом». Хунвейбины обрушились с репрессиями на жену Сюй Бэйхуна, его детей.

Ляо Цзинвэнь тяжело вздыхает. Она сама начинает разговор об этом тяжелом времени. И не для того, чтобы ворошить старое, а, наверное, потому, что это старое и сегодня не дает ей покоя. Я чувствую, что она не может забыть срубленное в бессмысленной злобе хунвейбинами дерево, посаженное ее мужем во дворе старого дома; их перекошенные от ненависти лица, когда во время бесконечных ночных допросов они требовали от нее признания, что Бэйхун проповедовал «буржуазное искусство». Но что они понимали в искусстве, эти недоучившиеся юнцы, которые не признавали и китайскую классическую живопись «гохуа», называя ее «феодальным хламом». Для них вся предшествующая культура — и китайская, и мировая — делилась на две части. Она была или «феодальной», или «буржуазной». Врагами для них в одинаковой мере были и Пушкин, и Чайковский, и знаменитый китайский актер Мэй Ланьфан, и «великий старец», патриарх китайских художников Ци Байши, могилу которого они осквернили. Идеалом их «революционного искусства» были спектакли, поставленные Цзян Цин — женой «великого кормчего». Только семь спектаклей, шедшие в тот период по всей стране, имели право на жизнь.

Тогда Ляо Цзинвэнь удалось спастись, хотя ее объявили «контрреволюционеркой, которая не желает раскаиваться», к тому же она была еще и «подручной советского шпиона» Сюй Бэйхуна. Это было равносильно смертному приговору. Как хорошо, говорит Ляо Цзинвэнь, что весь этот кошмар закончился и мы можем пройти по музею Сюй Бэйхуна, по залам, где развешаны его картины, которые неотделимы от китайского искусства, от мировой культуры.

Но не только в музее живет дух великого художника. Сегодня весь Китай знает имена учеников Сюй Бэйхуна: Ай Чжунсина, Ван Шико, Гуан Лана, Ни Идэ, Дун Сивэня, Ли Цзунцзиня, Дай Цзэ и многих других известных мастеров, которые остаются верными его школе. Традиции и смелые новаторские поиски Бэйхуна вышли за стены музея. Они стали частью современного китайского искусства.

Из главы XI книги журналиста В.С. Куликова «Китайцы о себе»