О еще двух китайских столицах

В Китае нет городов без зоопарков и нет зоопарков без панды. Лучшие экземпляры этих забавных и трогательных животных — любимцев китайской детворы обитают в нанкинском зоопарке. Панды запечатлены на многочисленных открытках, почтовых марках, туристских сувенирах, их снимают в кино и показывают в цирке, им посвящают стихи и песни. А китайская спортивная команда даже захватила с собой на зимние Олимпийские игры в Калгари живую панду как талисман.

Правда, сегодня, в связи с тем, что в местах их обитания — бамбуковых рощах Юго-Западного Китая — сокращаются площади бамбука, этому животному грозит гибель. Но панды настолько популярны в Китае, что наверняка будет сделано все для их спасения.

Нанкин — город современный, с двухмиллионным населением. Как и во многих южных городах Китая, жизнь здесь выплескивается из квартир на улицы, где готовится пища, сушится белье, и это никого не смущает. В эту картину никак не вписываются рекламы фирмы «Sony». Сейчас их убирают из центра города, и не только потому, что в последнее время японские товары вызывают много нареканий, нанкинцы хотят, чтобы город не терял своего национального колорита.

Стремительное развитие частного сектора за последние годы внесло оживление в торговлю. Свободные рынки заполнили многие переулки Нанкина. Одной из достопримечательностей стала в Нанкине высотная гостиница в 37 этажей. Таких гостиниц в Нанкине пока еще немного. Наверное, поэтому она вызывает такой большой интерес у горожан, которые с большим вниманием разглядывают это «чудо современной архитектуры». Гостиница называется «Цзиньлинь» — «Золотой Холм», так как стоит на горе, где, по преданию, в древности нашли золото. Интерьеры у гостиницы вполне современные, но для сингапурского капиталиста, который ее построил, — это настоящее «золотое дно». Иностранный капитал охотно создает подобные гостиничные комплексы во многих городах Китая: дело верное — деньги возвращаются почти сразу. Из кафе на верхнем этаже гостиницы можно увидеть весь Нанкин.

Город очень изменился за годы народной власти. Побывавший в старом Нанкине в 1949 году Константин Симонов писал в книге «Сражающийся Китай»: «За прекрасной старинной крепостной стеной лежит серый, пыльный город с длинными, унылыми заборами вокруг унылых правительственных зданий министерств: военного, путей сообщения, финансов и т. д. Самое внушительное здание в Нанкине, тоже, впрочем, чрезвычайно унылое, с единственным в городе большим зрительным залом, — это международный клуб».

В Нанкине городские власти наметили программу строительства до 2000 года, которая превратит Нанкин в один из красивейших городов Китая. Будет ограничен рост городского населения, созданы города-спутники, сохранены исторические памятники, ограничено промышленное строительство в черте города, расширен городской транспорт.

С опытом крупномасштабного строительства здесь знакомы. В 60-е годы через самую длинную реку Китая Янцзы был построен самый большой в стране мост, соединивший северный и южный берег. Его длина с эстакадами около 7 километров. При строительстве был применен опыт советских мостостроителей. Мост играет важную роль в экономике этого района.

Прямо от моста начинаются поля пригородных хозяйств. В соответствии с проводимыми в стране реформами эти небольшие участки земли закреплены за отдельными крестьянскими дворами. После сдачи поставок государству по твердым ценам владелец земли реализует остаток урожая по рыночным ценам. И хотя обрабатывается земля дедовским способом, лежащий за мостом многомиллионный город позволяет получать неплохие доходы. В некоторых хозяйствах появились трактора и другая техника. Однако уровень жизни крестьян в основном пока еще низок.

Реформа идет в городе и в деревне, оживленнее стало движение по знаменитому мосту. 10 тысяч автомашин и более ста железнодорожных составов проходят по нему за сутки. О мрачных временах «культурной революции» напоминает скульптурная группа на мосту, изображающая солдат, в руках которых маоистские цитатники.

Трудовой Нанкин, как и вся страна, решает сегодня свои проблемы, опираясь не на старые цитаты, а на решимость народа строить социалистический Китай, решимость, которая связана с реформой, открывающей новый этап в истории древней китайской столицы.

Кроме запланированных встреч в Нанкине была еще од н а.

На ступенях, ведущих к мавзолею Сунь Ятсена, вместе со своими друзьями — ветеранами китайской революции фотографировался человек. Услышав русскую речь, он быстро поднялся, пошел к нам навстречу, представился: «Цао Кунюань, литератор».

У Цао очень интересная судьба. В 20-е годы он вместе со своим отцом — китайским дипломатом жил в Москве, хорошо выучил русский язык. С юношеским восторгом он говорил о Пушкине и Гоголе, прислушивался к звукам русского языка, который давно не употреблял. И эту любовь к русскому языку, советской культуре он пронес через нелегкие времена «культурной революции». Он и сейчас переводит статьи из советских журналов для китайской прессы.

В Нанкине я встречал много таких людей, как Цао, людей разных возрастов, которые очень тепло говорили о нашей стране. Наверное, не случайно, что в городе, тесно связанном с именем Сунь Ятсена, который был верным другом Советского Союза, так сильна тяга к нашей литературе, искусству, так велик интерес к нашей стране.

Из главы IX книги журналиста В.С. Куликова «Китайцы о себе»